Политика вступления Молдовы в ЕС находится, мягко говоря, под желтым кодом после прошедших на прошлой неделе выборов в Европарламент. Проголосуют ли за то, что хочет Майя Санду, проигравшие правительства француза Макрона, немца Шольца, австрийца Нехаммера и бельгийца де Кроо, который не может сдержать слезы отчаяния? Проголосуют ли будущие парламенты Франции, Германии, Австрии и Бельгии за то, чего хочет Урсула фон дер Ляйен?
Что стало со всеми усилиями президента Молдовы по вступлению в ЕС, с принесением в жертву как внутренней политики: зарплат, пенсий, цен на самые необходимые продукты, — всего того, что означает качество жизни, так и внешней политики, стоимость которой сейчас, как у гнилой черешни.
Как теперь понять истерические победные крики Майи Санду и голый энтузиазм Нику Попеску, которого привозят из Парижа на кишиневские телевизионные тусовки всякий раз, когда политический образ его преемника Михая Попшоя тускнеет, теряя вес в моменты максимальной ответственности. Не стало ли сейчас абсолютно ясным, что их заявления об одном только избранном пути в будущее означали лишь путь диктатуры и необузданной любви к власти?
Почему Франция проголосовала за Марин Ле Пен и так много европейцев — за партии, которые комиссары ЕС еще вчера презрительно называли периферийными и экстремистскими? События на Украине, падение уровня жизни, инфляция, отсутствие безопасности и неконтролируемая миграция — вот лишь некоторые причины.
Страны ЕС станут еще эгоистичнее и националистичнее. Им будет не до Молдовы и молдавских проблем. Трудно или невозможно было предвидеть такой поворот событий команде Майи Санду и иностранных советников президента? Слабо было иметь или хотя бы публично обсуждать альтернативный прагматичный сценарий, который все время предлагали мудрые политики?
Ряд экспертов утверждают, что нынешний крах можно сравнить с провалом ЕС в 2005 году, и только недалекие политики не понимают, что произошло. А в 2005-м Евросоюз не сумел, как известно, принять Конституцию ЕС. Впоследствии удалось проголосовать только за статью, которая предоставляла странам — членам ЕС возможность покинуть союз. И что же произошло? Произошел Brexit.
Теперь объявлено, что Урсула фон дер Ляйен создаст в Европарламенте
большинство, которое еще называют проукраинским. Да неужели? Разве не ясно, что все партии Европарламента, выступающие против курса ЕС, — пацифисты? Они не хотят больше тратить ресурсы на войну. Да, парламентское большинство будет держать хвост трубой и, возможно, не откажется от нынешнего курса до национальных выборов. Но не рухнут ли лидеры большинства один за другим на предстоящих выборах в своих странах?
Ведущие европейские СМИ проводят анализ за анализом, пытаясь по инерции прогнозировать, что будет с Европарламентом, кто именно сформирует большинство, и что предложат «правые экстремисты». Но о Европарламенте на время можно забыть.
В системе ЕС есть два законотворческих органа, и Европейский парламент не играет в этой системе первую скрипку. Мы просто забываем или притворяемся, что не знаем, что Европарламент был консультативным органом, и равные с Европейским советом права при принятии законодательных решений он получил только после 1986 года. Однако до сих пор Европарламент, как правило, принимает второстепенные по значению решения и то только после прохождения процедуры согласования с Европейским советом. Последний является стержнем межправительственного принятия решений, который уравновешивает федералистскую платформу системы.
Мы должны понимать, что с поражением Макрона во Франции эта система рухнула. Что теперь может Европарламент? Если интересно, можем понаблюдать, как политическая архитектура конфигурируется на основе больших европейских политических семей. Но все решает Европейский совет квалифицированным большинством голосов — это так называемое «двойное большинство» учитывает не только голоса глав государств, но и численность населения голосующих государств через их представителей.
Франция играла в Европейском совете ключевую роль. Но где теперь Франция Макрона? Та Франция развалилась. Сейчас балом правит Марин Ле Пен. Разве не ясно, какие теперь правительство и парламент будут у французов?
Франция больше не будет локомотивом нынешнего курса ЕС, наряду с Германией. Произошла катастрофа! Схожий провал, о котором мы упомянули выше, случился в 2003 году, когда было решено разработать конституционный договор сообщества. После принятия на межправительственной конференции он должен был быть одобрен парламентом каждой страны ЕС. В 2005-м договор провалился на референдуме во Франции. Перед этим такое же фиаско документ потерпел в Нидерландах. Таким образом, Франция и Нидерланды отправили конституцию ЕС в мусорный бак. А теперь Франция, Германия, Австрия и Бельгия развалили Евросоюз, каким мы его знали. Мы вопрошали все время, а теперь вдвойне вправе спросить: «В какую Европу хочет попасть Молдова?».